Историки или обманщики?

Непрофессиональное пренебрежение учёных-историков к документированию холокоста

Историки нередко думают о себе как о глашатаях истины и борцах с предрассудками. Один канадский историк, к примеру, помещает следующее высказывание Хрущёва в качестве эпиграфа в заголовке своего сайта: "Историки - опасные люди. Они способны всё перевернуть"[1].

Однако это справедливо только для настоящих историков - таких, которые готовы провозглашать истину о прошлом без страха и пристрастия. Сомнительно, чтобы в каком-либо отдельно взятом столетии таких историков было больше обычной горстки.

Безусловно, не может быть особых причин для того, чтобы сравнивать нынешних учёных-историков как с глашатаями истины, так и с борцами с предрассудками. Действительно, будет нелегко вспомнить хотя бы одного профессионального историка, который бы слишком долго мутил политическую воду, не говоря уже о таком, который бы поколебал влиятельные политические круги[2]. Риски подлинной научной независимости - такие, как потеря должности, утрата престижа, профессиональное и общественное изгнание, а также лишение средств к существованию, - настолько велики, что они гарантируют то, что большинство учёных оправдает ожидания их коллег и руководителей их институтов.

Достаточно будет упомянуть о судебных процессах и неприятностях новозеландского историка Джоэля Хейварда, в чьей научной диссертации за 1991 год содержалась доскональная и местами благожелательная оценка ревизионизма холокоста, чтобы понять, что историк, что-либо переворачивающий, не имеет будущего в науке[3]. В 2002 году Хейвард, в результате полемики, разгоревшейся вокруг его диссертации, был вынужден уйти с должности старшего преподавателя обороны и стратегии, которую он занимал в Мэссейском университете в Кентербери, Новая Зеландия. Несмотря на то, что сейчас Хейвард снова преподаёт (по-видимому, в одном британском военном колледже), его веб-сайт возвещает, что он "не ревизионист". Короче говоря, если Хейвард и преподаёт сегодня историю, то только потому, что ныне он выставляет напоказ свой неревизионизм и филосионизм (к примеру, он заявляет, что "Израиль, несомненно, имеет право на существование в своих нынешних границах"). Учитывая, что его последняя книга посвящена адмиралу Нельсону, условием его нынешнего трудоустройства, похоже, является то, что он будет держаться подальше от тем, связанных со Второй мировой войной.

Конечный результат в случае с Хейвардом, вероятно, является лучшим из всех тех, что поджидают любого учёного, демонстрирующего хотя бы малейшую объективность по отношению к холокосту. Сегодняшние профессиональные историки - это ревнивые хранители ортодоксальности, политической религии послевоенной либеральной демократии. Служение этой религии на сей день является обязательным. Мы говорим об ортодоксальности, которая так же строго проводится в жизнь, как и любая другая в любой другой исторический период, в том числе при гитлеровской и сталинской диктатурах.

У сей политической религии нет названия, однако её догмы, включающие в себя суть того, что большинство рядовых людей знают (точнее, думают, что знают) о современной истории, таковы:

1. Нацистский ("фашистский") режим был худшим из всех когда-либо существовавших.

2. Гитлер был худшим человеком из всех когда-либо живших на Земле.

3. Гитлера и нацистов ("фашистов") просто невозможно осудить в достаточной мере, поскольку они совершили самое худшее из всех когда-либо совершённых преступлений - холокост. Это был поистине дьявольский план, самый дьявольский из всех разработанных когда-либо, имевший целью истребление всех евреев. Этот план был плодом радикального антисемитизма Гитлера.

4. Вторая мировая война была справедливой войной, поскольку она привела к низложению Гитлера и нацистов. Не имеет ни малейшего значения, сколько людей погибло в той войне, поскольку свержения нацистов нужно было добиться любой ценой.

5. Уинстон Черчилль был одним из величайших людей в истории уже потому, что он осознал, как ужасны были нацисты. Если бы не он, Англия могла бы так и не вступить в войну с Германией и нацистский режим мог бы не быть свергнут; это имело бы такие ужасающие последствия, что о них даже страшно подумать.

6. Сталин был почти таким же плохим, как и Гитлер, но он хотя бы не пытался истребить всех евреев и он хотя бы помог свергнуть нацистов. Тем не менее, он отправил многих своих политических врагов и простых людей в лагеря, весьма напоминавшие нацистские, так что он всё же был плохим, очень плохим.

7. Гитлер и Сталин возглавляли тоталитарные режимы правого и, соответственно, левого толка.

8. Поскольку как левый, так и правый тоталитаризм столь плохи, единственная жизнеспособная политическая альтернатива для них - это либеральная демократия.

9. Поскольку либеральная демократия низложила Гитлера и нацистов, это доказывает, насколько она добродетельна и благотворна.

10. О Гитлере нельзя говорить ничего хорошего. Если же вы говорите, значит вы - криптонацист и, следовательно, такой же плохой, как и сам Гитлер.

11. Нельзя говорить ничего такого, что намекало бы на то, что нацистские преступления были не такими уж страшными, как утверждают историки. Если же вы говорите нечто подобное, значит вы хотите "преуменьшить" нацистские преступления. Любой, кто хочет "преуменьшить" нацистские преступления, должен быть криптонацистом. С другой стороны, говорить, что нацистские преступления были ещё страшнее, чем историки утверждали до этого, можно. Преуменьшать нацистские преступления нельзя, однако преувеличивать их можно и даже нужно, пусть вы и лжёте.

12. Нельзя говорить ничего плохого о евреях, которые всегда и везде были полностью непорочны и которых всегда и везде несправедливо преследовали. Критиковать евреев - это антисемитизм, а антисемитизм, каковы бы ни были обстоятельства, всегда имеет потенциал запустить ещё один холокост.

13. Ни при каких обстоятельствах нельзя говорить, что Вторая мировая война велась на благо евреев. Нужно говорить, что она велась за "демократию".

14. Поскольку целью союзников было свергнуть нацистскую диктатуру, ничего из того, что союзники делали во время войны - не важно, сколь ужасно это было и делалось ли это по отношению к немцам или к кому-либо ещё, - нельзя на законных основаниях истолковывать как военное преступление. Называть деяние союзников военным преступлением - значит намекать на то, что между деяниями союзников и деяниями нацистов нет существенной разницы с моральной точки зрения. Даже намекать на то, что союзники могли совершать военные преступления, уже является признаком криптонацизма.

15. Нюрнбергский процесс стал гигантским скачком вперёд для нравственного развития человечества, поскольку на нём впервые были осуждены военные преступники как таковые.

Разумеется, историки в университетах не преподают сии догмы в такой же открытой и честной манере, как, скажем, православные священники преподают догмы православной церкви. Напротив, поскольку студенты приходят в университет, уже будучи приверженцами современной политической религии, историки вольны предполагать эти догмы, и их сочинения представляют собой крупномасштабное совершенствование последних. Догмы эти увековечивают, не говоря о них открыто, а делая всё для того, чтобы они были единственными правильными выводами, которые можно сделать из истории.

Из всех догм, которые я только что описал, единственная, которую можно считать открытой для дискуссии, - это та, если Гитлер был хуже Сталина. Кое-кто может настаивать на том, что Сталин был хуже, поскольку его режим убил намного больше людей. Однако концепция, согласно которой холокост был самым страшным преступлением из всех совершённых когда-либо, ещё раз приводит к выводу о том, что Гитлер всё-таки был хуже, пусть даже очевидной вывод из этого - тот, что еврейские жизни ценнее жизней русских, - вслух не произносится (ведь обращение внимания на тот факт, что еврейские жизни считаются более важными, чем жизни других народов, - это нечто такое, что можно сделать, лишь будучи движимым антисемитизмом).

Из всех догм политической религии, смотрителями которой стали профессиональные историки, самой важной (вероятно, потому, что она также и самая уязвимая), безусловно, является догма №3: то, что Гитлер и нацисты проводили программу по уничтожению евреев.

Историки являются, главным образом, пассивными соучастниками в деле сохранения этой политической догмы; это проявляется в том, что они недоброкачественно выполняют свою работу. Они а) не замечают того факта, что в поддержку холокостной гипотезы не существует вещественных доказательств и б) приводят сомнительные документы в качестве доказательства того, что нацисты пытались уничтожить всех евреев.

Рассмотрим более подробно эти два пункта.

а) Полное игнорирование вещественных доказательств.

Учёные-историки, как правило, считают вещественное (т.е. физическое) доказательство решающим (разумеется, если впоследствии не будет показано, что оно является поддельным). Например, если на древнеримской карте в некоем месте не указано никакого города, но археологи находят в этом месте руины, принадлежащие к римской эпохе, то историки делают вывод, что во времена Древнего Рима там находился город, а не что города там просто не могло быть, поскольку о нём нет упоминания в древнеримских документах. И наоборот, если на древнеримской карте в некоем опознаваемом месте был указан город, но археологам не удалось найти там ничего, кроме глиняного черепка, то большинство историков делает вывод, что картограф ошибся, а не что картограф был прав, а все следы поселения были уничтожены временем.

Однако в случае с холокостом отсутствие вещественных доказательств в пользу существования широкомасштабной программы по уничтожению не считается сколь-либо значительным. Утверждается, что нацисты уничтожили свой гигантский смертоносный аппарат так тщательно, что нет никакой возможности обнаружить его после войны. Нельзя высказывать сомнения в том, если нацисты действительно могли так тщательно уничтожить все вещественные доказательства, в том числе сделать так, чтобы пепел шести миллионов людей исчез изо всех мест, в которых он должен был быть погребён. Думать о таких сомнениях - значит совершать преступление мысли, а озвучивать эти сомнения - разжигать ненависть.

Таким образом, сегодня историкам более удобно считать, что нацисты обладали сверхъестественными возможностями (то есть могли сделать так, что все вещественные доказательства испарились безо всякой надежды на восстановление, даже при помощи самых совершенных современных технологий), вместо того, чтобы сделать вывод о том, что отсутствие вещественных доказательств подкрепляет утверждения ревизионистов холокоста.

б) Легковерное отношение к документальным доказательствам.

Учитывая отсутствие вещественных доказательств, документальные доказательства явно являются решающими для обоснования веры в холокост. В то время как для большинства обычных людей показания очевидцев являются достаточным основанием для их экстерминистских убеждений, для учёных "самые блеклые чернила - как правило, более надёжное основание для исторического анализа, нежели самая крепкая память"[4].

В том, что касается вопроса о существовании документов, относящихся к предполагаемой нацистской программе по уничтожению евреев, мнения холокостных учёных разделились. В "Урожае ненависти" (1979 г.) Леон Поляков прямо заявляет, что в том, что касается этой программы, "никаких документов не сохранилось и, наверно, никогда и не было"[5]. Однако на задней обложке книги Стива Хохштадта "Источники холокоста" (2004 г.) приводятся слова некой Юдит Исааксон, согласно которым сборник Хохштадта документирует холокост "со скрупулёзной тщательностью".

Несмотря на то, что Исааксон здесь явно преувеличивает (если бы такие документы действительно были, то трудно понять, как Поляков мог о них не знать), похоже, имеет место растущая тенденция утверждать, что существует некая совокупность документов, которая далеко не так обширна, как кому-то хотелось бы, но всё же достаточна для того, чтобы можно было говорить о существовании нацистской программы по уничтожению.

К сожалению, учёные-историки обошли стороной вопрос о подлинности документов, приводимых ими в качестве доказательства холокоста. Их не интересуют такие важные вещи, как происхождение документов, правильность их перевода и то, если их значение было верно истолковано.

Поразительный, но никогда не упоминаемый факт о историографии холокоста - это то, что подлинность всех его ключевых документов совершенно не доказана. Бóльшая часть документов, цитируемых холокостными историками, - по сути дела, не что иное, как обычные копии. Подавляющее большинство впервые появилось на Нюрнбергском процессе и было подготовлено для суда парижским отделением документации Секретариата Начальника Совета США (СНС) - организацией, относившейся к лондонскому отделу по сбору и анализу доказательств Бюро стратегических служб (БСС). Иными словами, многие (если не все!) документы, использовавшиеся на Нюрнбергском процессе, происходили от Бюро стратегических служб - предшественника ЦРУ времён войны.

Крайне мало известно как об отделе по сбору и анализу доказательств БСС, так и об отделении документации СНС. Такие вещи, как происхождение документов, приводимых на Нюрнбергском процессе, похоже, мало интересует историков в целом. Насколько мне известно, никто из учёных-историков не идёт дальше копий, использовавшихся на послевоенных судах над "военными преступниками", и не разыскивает оригинальных документов - нечто, что было бы непростительно почти в любом другом историческом вопросе.

В принципе, одна из причин для этого - то, что в большинстве случаев просто невозможно сказать, где сегодня находятся оригиналы, если таковые вообще существуют. Карлос Портер, профессиональный переводчик, родившийся в США и проживающий сегодня, по всей видимости, в Германии, - единственный известный мне человек, который изучил данный вопрос. И он установил, что ни один институт не признаётся в том, что обладает какими-либо оригинальными документами:

"Стандартная версия событий такова, что союзники изучили сто тысяч документов, отобрав из них одну тысячу, которая была приобщена к материалам дела, и что оригинальные документы были затем оправлены на хранение в гаагский Дворец мира. В действительности же всё обстояло совсем не так. ... Оригинальных документов в Гааге крайне мало, если таковые там вообще имеются. Зато в Гааге имеется множество оригинальных послевоенных "аффидэвитов", или письменных показаний под присягой, протоколов заседаний Нюрнбергской комиссии, а также много ценного материала защиты. Там есть "мыло из человеческого жира", которое так и не было сдано на экспертизу, или "оригинальный рецепт мыла из человеческого жира" (документ СССР-196), являющийся подделкой. Однако там, по-видимому, нет ни одного оригинального немецкого документа времён войны. ... В вашингтонском Национальном архиве говорят, что оригинальные документы хранятся в Гааге. В Гааге же говорят, что документы хранятся в Вашингтоне. В Государственном архиве Нюрнберга и в Федеральном архиве Кобленца также нет оригинальных документов; при этом в обоих архивах утверждают, что оригинальные документы находятся в Вашингтоне. Учитывая, что эти оригиналы в большинстве случаев являются "копиями", часто нет никаких доказательств того, что соответствующие документы вообще когда-либо существовали"[6].

Действительность, следовательно, такова, что кипа "доказательств" в пользу холокоста происходит из совокупности документов, специально сфабрикованных Бюро стратегических служб и Секретариатом Начальника Совета в 1945-1946 годах в целях инкриминирования лидеров бывшего немецкого правительства в Нюрнберге. Процедура была примерно следующей: парижское отделение документации создавало "копии" (только на английском), заверяло их как подлинные и отсылало к обвинению в Нюрнберге, в то время как оригинальные документы (если таковые вообще когда-либо существовали) больше никто не видел и не слышал. После этого оригинальные английские тексты переводились на немецкий язык и отсылались к защите в Нюрнберге, куда они приходили как можно позже, чтобы у защиты не было времени на то, чтобы заботиться о таких вещах, как их подлинность.

Мало кто из профессиональных историков может не знать, что оригинальные и только оригинальные документы квалифицируются как доказательство. Не имея доступа к оригиналу якобы переписанного документа, историк не в состоянии сказать, если данная копия является точной. Копии могут скрывать вставки и исключения, а переводы могут содержать вставки, исключения, вводящий в заблуждение перевод и даже фабрикацию целых отрывков. Многие из холокостных документов можно вполне законно подозревать в том, что они полностью сфабрикованы.

Несмотря на то, что многие документы явно были сфабрикованы, парижское отделение документации вряд ли слишком часто заставляли подделывать документы. Процедура осуществлялась в Нюрнберге, где суд придавал доказательственную ценность обычным "копиям" и где не было необходимости в оригинальных документах. А у защиты не было полномочий настаивать на том, чтобы использовались именно оригинальные документы.

Настоящую проблему представляла опасность того, что будут обнаружены подлинные документы, противоречащие сфабрикованным. Мы смеем предположить, что подлинные документы, имевшие потенциал вступить в конфликт с документами поддельными, нюрнбергский суд спрятал в недоступных местах. Учитывая тот факт, что крайне значительная часть нацистских документов до сих пор остаётся недоступной историкам (историки, похоже, всегда имели доступ лишь к небольшой горстке документов, заполученных союзниками на заключительной стадии войны), мы можем смело предположить, что большинство оригинальных документов, могущих разрешить вопросы, связанные с холокостом, вообще не подлежит огласке. Многие из них и вовсе могли быть уничтожены, чтобы обеспечить мистификации долгий успех. (Если, конечно, это действительно была мистификация. Существует теоретическая вероятность того, что подлинные документы скрываются по другим причинам - например, поскольку они указывают на соучастие американских корпораций, работавших во время войны рука об руку с нацистами.)

Ещё одну потенциальную проблему представляли лица, связанные с нацистским режимом, которые могли бы обличить документы БСС/СНС как поддельные. Необходимость предотвратить такое развитие событий может служить объяснением того, почему в мае 1945 года, находясь в плену у англичан, с собой будто бы покончили бригаденфюрер СС Ганс-Адольф Прютцман, глава СС Генрих Гиммлер и бригаденфюрер СС Одило Глобочник, после чего последовала странная череда убийств лиц, связанных с концлагерем Освенцим (последние осуществлялись еврейской ударной бригадой, известной под названием DIN). Как отмечает Джозеф Беллингер, автор новой книги об убийстве Гиммлера, в течение шести месяцев после войны или около того были убиты практически все, кто мог пролить свет на еврейскую политику Третьего Рейха![7] Это, вне всякого сомнения, было более чем удобно для обвинения на Нюрнбергском процессе.

Итак, мы сталкиваемся со странным парадоксом. Несмотря на то, что многие историки считают холокост центральным событием XX века и одним из самых значительных событий мировой истории, стандарты, применяемые к изучению холокоста, ниже тех, что применяются, скажем, к мелкой тяжбе о наследстве в местном суде. Но ведь если возводить холокост до его нынешнего статуса центрального события XX века, то очевидно, что при этом он должен отвечать самым высоким, а не самым низким критериям доказанности.

Скажем прямо: если историки собираются говорить людям, что холокост - одно из самых значительных событий в истории, то им нужно иметь подавляющие доказательства для подкрепления своих чрезвычайных заявлений. До сегодняшнего дня они, однако, не действовали согласно своим обязательствам. Невзирая на серьёзность предмета, требующего высочайшей щепетильности, они продолжают быть на удивление пренебрежительными к документированию холокоста, как будто бы он был историческим событием, выходящим за рамки исторического ремесла.

В случае спешки в деле вменения нацистам в вину программы по истреблению миллионов людей, которая почему-то не оставила никаких вещественных следов, все стандартные правила историографии, похоже, не только были отменены, но и продолжают нарушаться вновь и вновь. Историки регулярно цитируют документы из второстепенных работ вроде "Уничтожение европейских евреев" Рауля Хильберга (1961 г.) или из опубликованных сборников документов вроде "Холокост - документальные доказательства" Роберта Вольфа, но при этом они никогда не цитируют оригинальных документов.

Вкратце говоря, был холокост или не был, историография холокоста представляет собой карточный домик: это - большое здание, построенное на шатком фундаменте из простых копий документов, которые те, кто их цитирует, никогда не изучал, и подлинность которых никогда не была и, наверно, уже никогда не будет установлена. Интересно, сколько преподавателей истории были достаточно честными, чтобы поделиться этой информацией со своими студентами?

Учитывая мощнейший вызов, брошенный холокостной ортодоксальности ревизионизмом, существующее положение дел с документами кажется просто поразительным. Кое-кто может подумать, что уж сейчас-то историки обязательно начнут требовать свободного и неограниченного доступа к оригинальным документам, чтобы использовать их для опровержения оппонентов-ревизионистов. Кое-кто может подумать, что многочисленные веб-сайты, расплодившиеся в последние годы и имеющие целью опровержение ревизионизма, будут пестреть отсканированными снимками оригинальных документов, которые камня на камне не оставят от всяких Фом неверующих[8]. Но нет, все известные мне сайты, так же как и книги с той же повесткой, занимаются простым переписыванием информации друг у друга[9].

Очевидно, что историческая истина интересует профессиональных историков лишь до тех пор, пока она не посягает на одну из центральных догм современной политической религии. Для того чтобы утвердить эту религию, они с жаром пишут историю Второй мировой войны, используя документы сомнительной подлинности, и полностью игнорируют ревизионистские труды, даже если последние представляют собой единственную форму независимого контроля за качеством в области исследований холокоста. (Вы ведь не считаете всерьёз, что в сфере холокостных исследований экспертная оценка существует в каком-либо смысле этого слова? Как она может существовать в подобного рода атмосфере запугивания и террора?)

Будучи дипломированным историком и в то же время членом заинтересованной публики, я должен заявить, что мне глубоко претит нынешнее ужасающее состояние профессиональной историографии. Демонстрируя постыдное пренебрежение к таким вопросам, как происхождение холокостных документов, профессиональные историки заслуживают того, чтобы их называли не приверженцами истины, а служанками грандиозной мистификации под названием холокост.

Похоже на то, что нынешнее поколение профессиональных историков состоит сплошь из жуликов, лгунов и доверчивых простаков, и я не премину применить эти эпитеты к некоторым ведущим историкам, пишущим о холокосте, которых я знаю лично (один из них утверждает - совершенно серьёзно, - что фантастическая сага Эли Визеля "Ночь" - это лучшая книга об Освенциме из всех написанных!)

Но чего ещё мы можем ожидать, когда профессиональная история находится на службе не исторической истины, а догматической религии?

Карл Вернерхофф

Примечания

[1] http://www.nipissingu.ca/faculty/annec/HIST3926W/Outline.htm

[2] Крупнейшая научная полемика последних лет имела место в 2001-2002 гг. и была вызвана книгой "Вооружение Америки. Истоки национальной оружейной культуры", написанной Майклом Беллесилесом, на то время - преподавателем истории в Университете Эмери, Атланта, США. Однако полемика эта касалась банальных нарушений историографических обычаев, которые, как правило, совершают все историки, пишущие большие книги, особенно те, что посвящёны малоизученным темам; вся эта полемика была не чем иным, как обычной вознёй. В большинстве подобных случаев, даже когда научный труд написан ещё более небрежно, с годами точки зрения обсуждаются и меняются, по мере того, как историография на данный предмет обсуждения растёт и становится более изощрённой. Что же касается борцов с предрассудками, то из всех известных мне учёных-историков больше всего достоин носить это звание Джастин Маккарти, преподаватель истории в Луисвиллском Университете, штат Кентукки. Маккарти приводит убедительные доводы в пользу того, что так называемый армянский холокост - обычная мистификация.

[3] См. точку зрения Хейварда на всю эту историю здесь: http://www.joelhayward.com/myoverviewoftheaffair.htm

[4] John Costello, Mask of Treachery, Pan Books, 1989, p. xvii.

[5] Léon Poliakov, Harvest of Hate, New York, Holocaust Library, 1979, p. 108, приведено в кн.: Jürgen Graf, The Giant With Feet of Clay: Raul Hilberg and his Standard Work on the "Holocaust", Capshaw, Alabama [U.S.], Theses & Dissertations Press, 2001, p. 19.

[6] http://www.cwporter.com/g3803ps.htm

[7] http://www.cwporter.com/d2.htm

[8] С этой точки зрения, лучший экстерминистский веб-сайт - это Mazal.org, предлагающий на сегодняшний день фотокопии двадцати пяти оригинальных документов, в том числе двадцати трёх из Освенцимского государственного музея касательно конструкции крематориев. (Пусть даже это всего лишь 23 страницы из как минимум 88.000 страниц Центрального строительного управления Освенцима, попавших в руки Красной Армии в 1945 году, это всё равно лучше, чем ничего.) Несмотря на то, что некоторые дополнительные документы на Mazal.org представлены как "немецкие оригинальные" документы, это неправда. На всех этих документах имеется надпись на английском языке, согласно которой это "заверенные копии"; это означает, что они были сфабрикованы после войны. Это никакие не подлинные документы нацистской эпохи; они принадлежат к категории документов, подготовленных парижским отделением документации СНС для послевоенных судов над "военными преступниками".

[9] Вот лишь несколько примеров веб-сайтов, о которых идёт речь:

The Nizkor Project

A Teacher's Guide to the Holocaust

Documentary Resources on the Nazi Genocide and its Denial

The United States Holocaust Memorial Museum

The Jewish Holocaust 1933-1945


Источник
http://hedrook.vho.org/library/wernerhoff.htm

Carl Wernerhoff. Historians or Hoaxers?

Перевод с английского - Питер Хедрук, 2006.