 |
| Michelle Renouf |
Дамы и господа, я приехала из оккупированной Англии.
Наш народ пребывает в оккупации с 1858 года,
когда Бенджамин Дизраэли добился того, что этически несовместимые Ротшильды
стали представлять британцев в нашем парламенте. В конце Второй мировой войны
Великобритания еще глубже скатилась в пропасть военных долгов – «в руки Шейлока»
(по выражению британского министра иностранных дел Эрнста Бевина), чем это
произошло в конце Первой мировой войны. Не заблуждайтесь, Великобритания
проиграла обе мировые войны!
Послевоенная оккупация Германии стала моделью для
оккупации Европы. Чтобы призыв к восстановлению Европы для европейцев привел к
успеху, нужно начать с осознания того, как контроль Германии отняли у немцев.
Неконституционная природа современной Германии может быть воспринята на
нескольких уровнях.
Условия конституционной законности нынешнего
немецкого государства – Федеративной республики – исходят из обстоятельств
поражения Германии и ее оккупации в 1945 году.
После капитуляции немецких войск 5 июня 1945 года
(на самом деле – 8 мая 1945 года – переводчик д-р Хенниг), командующие
войск западных союзников в SHAEF (Верховное главнокомандование Союзнических
экспедиционных войск) объявили, что Третий Рейх неправомерно получил властные
полномочия от Второго Рейха – другими словами, что законной Германией был именно
Второй Рейх.
Социал-демократический политик Карло Шмид, один
из авторов Основного закона, признал истинную сущность этого закона в своем
выступлении в Парламентском Совете 8 сентября 1948 года. Согласно Шмиду,
Основной закон и Федеративная республика, основанная на положениях этого закона,
были «организационной формой осуществления процедуры иностранного
владычества».
Иностранного владычества! – иными словами,
владычества, навязанного оккупантами вместо законного немецкого Рейха, по
конституционным законам, принятым в 1919 году. (Я полагаю, что Манфред Рёдер был
первым, или одним из первых, который ясно разъяснил это.)
Важно отметить в этом контексте, что Адольф
Гитлер не нарушал эту Конституцию 1919 года. Спустя несколько недель после того,
как избранный президент Гинденбург законно назначил его канцлером, Гитлер
воспользовался Статьей 48 Конституции 1919 года, позволявшей президенту
принимать любые меры, которые тот считал необходимым, против угрозы общественной
безопасности.
(Гитлер сделал это из-за поджога Рейхстага
коммунистом Маринусом ван дер Люббе 27 февраля 1933 года. Этот поджог
рассматривался как часть обширного коммунистического плана по провоцированию
революционного переворота, и полномочия Статьи 48 использовались, чтобы
приостановить действие нескольких разделов Конституции, касающихся гражданских
свобод.) Но все наши правительства как раз и обязаны охранять нас от хищников
такого рода, которые стремятся «обогащаться и хвалиться на нееврейских землях»,
а не приглашать их управлять нами в их собственных интересах и втихомолку красть
наше национальное богатство и суверенитет.
Последовавший «Закон о предоставлении полномочий»
был принят Рейхстагом в марте 1933 года в соответствии с Конституцией 1919 года:
то есть, присутствовал кворум в виде двух третей парламентариев Рейхстага, и за
закон проголосовало больше двух третей присутствовавших. (За закон проголосовали
444 депутата, против – 94, все противники были депутатами от
социал-демократической партии. Заметьте, что, хотя многие коммунисты и крайне
левые социалисты были арестованы или попрятались, это не было диктаторской
мерой. Парламентарии от СдПГ никак не пострадали из-за своего голосования против
этого закона.)
Итак, вот существенный момент: Веймарская
Конституция 1919 года никогда не аннулировалась. Все меры, связанные с
формированием Третьего Рейха, осуществлялись в соответствии с этой Конституцией,
даже специальные полномочия, призванные, чтобы приостановить определенные ее
положения, были проведены полностью конституционным способом.
Теперь мы дойдем до поражения Германии в 1945
года. Веймарская Конституция оставалась, но государственная власть Германии была
свергнута военной силой. Поэтому оккупационными властями были проведены в жизнь
соответствующие оккупационные уставы, достигшие своей высшей точки в самом
Основном законе.
Эти проблемы были в дальнейшем разъяснены
решением Федерального Конституционного суда 31 июля 1973 года, когда суд отверг
попытку правительства Баварии на временный судебный запрет, чтобы заблокировать
вхождение в силу Основного закона.
Среди решений суда в этом заключении было
очередное подтверждение, что любой немец был наделен правом на конституционную
защиту, как только он попадает на территорию Федеративной республики, и что все
конституционные органы Федеративной республики были обязаны работать для
воссоединения Германии. Другими словами, Основной закон был продолжением
послевоенных временных оккупационных уставов, которые непосредственно
предусматривали, что в будущем его заменит полноценная немецкая конституция.
(статья 146 Основного закона предусматривает именно это – переводчик д-р
Хенниг)
После краха бывшей Восточной Германии (на
самом деле – Центральной Германии – переводчик д-р
Хенниг.) в 1989 году, на Востоке действительно время повернулось
вспять в одном моменте – с восстановлением пяти региональных правительств земель
Саксонии, Тюрингии, Саксонии-Анхальт, Мекленбурга и Бранденбурга.
Однако вместо того, чтобы заменить Основной закон
восстановленной немецкой Конституцией, Основной закон был просто расширен на эти
пять «средненемецких» земель (хотя, конечно, не на немецкие области дальше на
Востоке, которых Германия была полностью лишена после 1945 года – Восточную
Пруссию, даже значительные части Западной Пруссии, Познань, части Бранденбурга,
Померании и Силезии).
Таким образом, вот это фундаментальное положение:
Основной закон не создавал новую Германию – старая немецкая Конституция 1919
года все еще является действующей немецкой Конституцией.
Даже если вы не принимаете этот технический
юридический/конституционный аргумент, то сильным историческим/политическим
аргументом остается, что Основной закон был и остается оккупационным законом,
навязанным военными властями оккупационных войск, и он никогда не был принят
немецким народом путем голосования.
После 1945 года власть в Германии осуществляли
оккупационные военные комендатуры в трех зонах оккупации: британской на Севере
(Гамбург, Шлезвиг-Гольштейн, Нижняя Саксония, Северный Рейн-Вестфалия),
американской на Юге (Бавария, Гессен и Баден-Вюртемберг), и советской на
Востоке. Французам предоставили небольшую площадь, сосредоточенную вокруг
Баден-Бадена и включающей так называемый «саарский протекторат», который не
возвращали под управление немцев до середины 1950-ых.
Оккупационные власти приняли свои собственные
законы, включая воссоздание немецких региональных (земельных) правительств, но
одновременно разрушили то из них, доминирование которого посчитали для себя
опасным – Пруссию. Таким образом региональные правительства «земель» были
созданы оккупантами, и остались в этой форме по сей день, за исключением слияния
трех из них в 1952 году для создания земли Баден-Вюртемберг и возвращения Саара
в 1957 году.
Основной закон был разработан на «Учредительном
собрании» в Баварии в августе 1948 года делегатами, назначенными этими
Землями.
Затем собрание передало проект «Парламентскому
Совету», созданному оккупантами с единственной целью – поставить на этот проект
свою печать. Даже когда этот «Совет» в мае 1949 года принял
Основной закон, то за несколько дней до его вступления в силу его, тем не менее,
должны были сначала ратифицировать оккупационные власти. После этого его должна
была принять каждая земля, хотя фактически Бавария так никогда и не приняла
его, просто признав, что он вступил в силу, потому что другие земли его
приняли.
Заметьте, что не было никаких выборов, чтобы
создать эти структуры, поставившие штамп на «конституцию». Первые выборы в новой
Федеративной республике состоялись лишь в 1949 году.
Даже если Вы полностью принимаете букву и дух
Основного закона, ясно, что его положения, такие как Статья 130 (особенно в ее
нынешней форме) (возможно, имеется в виду статья. 139 {Дальнейшее действие
положений о денацификации} - переводчик д-р Хенниг) являются
антиконституционными, так как в них содержатся фундаментальные посягательства на
основные свободы. Эти посягательства могут быть (и были) оправданы, очевидно,
лишь нескрываемыми политическими утверждениями ведущих юристов, что
фундаментальной предпосылкой Основного закона должно быть предотвращение
возрождения национал-социализма.
Таким образом защита «свободы» требует отрицания
свободы. «Гражданские свободы» есть лишь для избранных групп. Право на выражение
своего мнения предоставлено только тем европейцам, мнение которых совпадает с
определенными постулатами – постулатами, которые, похоже, имеют неевропейское
происхождение.
Последняя стадия этой европейской трагедии –
«эффект отдачи» – очень похожа на ядовитый газ во время Первой мировой войны,
или использование слонов древними карфагенянами.
После того, как Великобритания насильственно
ввела в Германии оккупационные законы, которые привели к этому систематическому
запрету свободы слова, она теперь сама вошла в Европейский Союз и приняла
систему Европейского ордера на арест (EAW).
В случае с EAW британские суды больше не имеют
права (а в действительности – обязанностей) расследовать наличие достаточно
серьезных доказательств для возбуждения дела против любого человека, выдачу
которого требует иностранное правительство. Таким образом немецкие власти
полагали, что они могут расширить свои законы, отрицающие право на свободу слова
(в конечном счете, конечно, происходящие из сионистской англо-американской
оккупации), на британскую почву.
Австралийский ученый доктор Фредерик Тёбен должен
был стать начальным прецедентом для этой запланированной европейской тирании. В
октябре 2008 года доктора Тёбена арестовали в лондонском аэропорту Хитроу и
бросили в английскую тюрьму – и это при том, что даже не предполагалось, что он
совершил хоть какое-то преступление против английских законов. Лишь в последний
момент удалось использовать успешную юридическую защиту (которую я мобилизовала)
и заблокировать его выдачу, что очень встревожило представителей немецкого
правительства и их британских пособников.
Не заблуждайтесь, последуют и дальнейшие усилия,
чтобы расширить поток (внешне) правдоподобного надувательства со стороны
тирании, если, конечно, мы не сможем отвернуть этот на первый взгляд неукротимый
поток. Европейцы должны найти мужество, чтобы утверждать европейские ценности,
прежде всего в сфере правосудия и свободных исторических и научных
исследований.
Неоспоримые четыре Классических Добродетели
остаются нашим истинным наследием и путеводной нитью разума, а именно:
1. Умеренность (что означает меру, взвешивание,
искусство);
2. Мудрость (в греческом смысле, с научным
отношением);
3. Справедливость (объективно непредубежденная);
и
4. Храбрость (вызванная не тщеславием, а
сочувствием).
Эти Четыре неоспоримых Добродетели (необходимые
для морального и нравственного перевооружения) я вижу в целях Европейского
Действия.
Поэтому нам следует ободрить наш народ нашей
позицией «Никогда не сдаваться» этически несовместимым Хищникам!
Комментариев нет:
Отправить комментарий