Запрос Федеральному правительству:
"В каком размере, в тогдашних и нынешних значениях, осуществлялись германские выплаты после Второй мировой войны через конфискацию германского внутреннего и внешнего имущества, германские патенты, демонтаж, поставки материалов (изъятие из текущего производства) и отчуждения движимой и недвижимой собственности?"
Ответ Федерального правительства:
I. Германские выплаты по реституциям, репарациям и возмещению ущерба (без внутригосударственных выплат, см. II)
1) Западные оккупационные зоны
2) Советская оккупационная зона
II. Внутригосударственные выплаты.
Почтовый адрес: Федеральное министерство финансов, Вильгельмштрассе 97, 10117 Берлин.
Дальнейшая литература: архив ООН № 7001.
Источник:
Немецкие репарации и советская экономика:
цифры, факты, люди
О том, чем и сколько заплатила после войны Германия за
материальный ущерб, нанесенный нацистами экономике СССР, до сих пор известно
немногим. Для советской промышленности эти репарации были жизненно важны.
Автор этой книги, напечатанной очень маленьким тиражом и ставшей чуть ли не
сразу после публикации в Москве библиографической редкостью, - военный историк,
профессор, действительный член Академии военных наук Михаил Иванович Семиряга.
Во время войны он служил в 27-й гвардейской стрелковой дивизии, потом в СВАГе -
Советской военной администрации в Германии. Когда началась перестройка, Семиряга
получил возможность работать в закрытых прежде архивах и очень достойно
использовал эту возможность. Он первым в России опубликовал пресловутый
секретный протокол к пакту Молотова-Риббентропа, многие другие документы, в
частности, документы о расстреле в Катыни в 1940 году польских офицеров.
Личный опыт и знакомство с недоступными ранее архивными источниками,
рассказывающими о деятельности советской военной администрации в послевоенной
Германии, позволили Михаилу Семиряге написать насыщенную интереснейшей и редкой
информацией книгу, которая называется "Как мы управляли Германией". Автор
подробно рассматривает самые разные аспекты деятельности советской
администрации, управлявшей оккупированной Восточной Германией: политические,
экономические, идеологические, культурные, работу органов НКВД и трофейных
бригад, национализацию промышленных предприятий и интеграцию бывших нацистов...
Один из самых любопытных аспектов - репарации. Что это вообще было такое? В чем
выражались репарации? Что именно и сколько получил Советский Союз?
10 миллиардов долларов - много или мало?
Послевоенные репарации, пишет в своей книге Михаил Семиряга, должны были
служить двум целям: уничтожению военно-промышленного потенциала Германии и
частичному возмещению ущерба, нанесенного нацистами странам антигитлеровской
коалиции. Размеры репараций обговаривались на Ялтинской конференции в марте 1945
года. И хотя ни Англия, ни позже США не согласились со всеми требованиями,
которые предъявлял Советский Союз, тем не менее, было решено, что половину всех
будущих репараций получат от Германии СССР и Польша. Эта половина оценивалась в
10 миллиардов долларов. Из какого расчета тут исходили, неясно. Только прямой
ущерб СССР, по данным советских экспертов, составил за годы войны 679 миллиардов
рублей. Правда, рубль был неконвертируемой валютой и реальный курс доллара
установить очень трудно, но все равно это намного больше, чем 10 миллиардов долларов.
С другой стороны, как показывают остававшиеся секретными до недавнего времени
данные, на практике размеры репараций, которые получил в итоге с Германии
Советский Союз, существенно превысили обговоренную с западными союзниками сумму.
Трофейные команды отправили из Германии в СССР более двух с половиной тысяч
демонтированных промышленных предприятий, свыше двух миллионов голов рогатого
скота, почти сто тысяч вагонов со стройматериалами, мебелью, вещами, различным
хозяйственным оборудованием, около трех миллионов пар обуви, полмиллиона
радиоприемников, 60 тысяч одних только роялей и пианино и многое-многое другое.
Пока еще шли боевые действия, сбором трофеев занимались специальные армейские
подразделения. Но демонтировать крупные предприятия они были не в состоянии.
Поэтому после капитуляции был создан особый институт "демонтажников",
задействованы специалисты соответствующих отраслей промышленности. Позднее, как
рассказывает автор книги, не только каждый наркомат промышленного профиля, но и
многие крупные советские предприятия, а также различные учреждения, не имевшие к
промышленности никакого отношения, отправляли в Германию своих собственных
"демонтажников". Так, например, Госкомитет по физкультуре и спорту поручил своим
бригадам демонтировать плавательные бассейны. Даже Ленинская библиотека послала
в Германию своих работников: собирать и переправлять в СССР книги и
рукописи.
Экономическая нецелесообразность
На первых порах, подчеркивает Михаил Семиряга, "демонтажники" не слишком
задумывались над экономической целесообразностью их работы. Он приводит пример
завода Carl Zeiss в Йене. Сначала было решено демонтировать завод полностью.
Работники СВАГ были против. Но генерал Добровольский, командовавший тогда
заводом, заверил Москву, что полностью демонтированный и отправленный в СССР
завод уже через год будет работать там с миллионной прибылью. И что же
получилось? Установленное в СССР оборудование привело к дефициту в 50 миллионов
рублей, в то время, как "полуживые", по выражению Семиряги, цеха Carl Zeiss в
Йене, в которых оставалась только часть оборудования, да и то устаревшего,
производили продукции на сумму в 100 миллионов рублей.
Заметим, что значительная часть этой продукции также шла в Советский Союз,
потому что в репарации были включены и поставки из текущего производства. По
оценке некоторых немецких исследований, демонтаж даже целых заводов играл лишь
второстепенную роль по сравнению с поставками текущей продукции и доходами от
советских акционерных и торговых обществ. Немецкие исследователи подсчитали,
например, что в 1947 году четвертая часть всей производимой в советской зоне
оккупации продукции шла в СССР в качестве репараций.
Кстати говоря, Советский Союз получал репарации не только из Восточной
Германии. Из западных зон было намечено передать СССР и Польше почти триста
заводов. И хотя в атмосфере начавшейся "холодной войны" западные оккупационные
власти всячески тормозили этот процесс, но из 39 особо ценных заводов,
находившихся в западной зоне и предназначенных для репараций Советскому Союзу,
тридцать были полностью демонтированы к весне 1948 года.
Причины восстания 17 июня 1953 в Берлине были и политическими, и
экономическими
Особого внимания заслуживают такие источники репарационных платежей, как
созданные на территории Восточной Германии Советские государственные акционерные
общества и Советские торговые общества. Это, в сущности, совместные предприятия,
в значительной мере работавшие на СССР. Во главе многих из них стояли советские
генеральные директоры. Такая форма позволяла одновременно изымать репарации и
решать проблему занятости в Восточной Германии. Ведь когда демонтировали и
вывозили целые предприятия, очень многие немцы оставались без работы. Чтобы
представить масштабы деятельности Советских акционерных обществ (САО) в
Восточной Германии, можно привести такие цифры. В 1950 году доля САО в
промышленном производстве ГДР составляла более 22 процентов, а в некоторых
отраслях – в энергетике, электронике и особенно в химической промышленности –
она была даже намного выше.
Немецкий Днепрогэс?
Насколько существенны были репарации для советской промышленности? Михаил
Семиряга подчеркивает, что, например, стремительный рост парка оборудования в
СССР происходил прежде всего за счет репараций из Германии. А восстановленные в
рекордные сроки Днепрогэс и другие электростанции? Ни в коем случае не принижая
значения трудового героизма людей, работавших на этих объектах, автор книги
напоминает, что из Германии в СССР было вывезено почти сто демонтированных
электростанций общей мощностью 4 миллиона киловатт. Вывозились и целые фабрики,
производившие продукцию, которая в Советском Союзе вообще не выпускалась:
перлон, искусственный шелк, синтетический каучук.
Но Советский Союз нуждался не только в немецкой продукции и в немецком
промышленном оборудовании, не только, так сказать, в "материальном" возмещении
ущерба. Ослабленная и частично разоренная в годы войны и оккупации советская
экономика испытывала нужду также в материально-технических кадрах, в
специалистах, - подчеркивает Михаил Семиряга. В советской зоне Германии было
создано около двухсот технических бюро, полсотни экспериментальных цехов и
лабораторий. В них работали тысячи немецких ученых, инженеров, техников. Особое
внимание уделялось специалистам в военной области.
Правда, западным союзникам здесь явно повезло больше: к ним вчерашние
нацистские конструкторы и ученые перебегали охотнее. Достаточно вспомнить хотя
бы создателя "Фау-2" Вернера фон Брауна, который в США работал в космической
области. Именно он стал главным конструктором ракеты-носителя, доставившей
американских космонавтов на Луну. Но и в Советском Союзе работали немцы,
причастные к созданию "Фау", "мессершмиттов", боевых отравляющих веществ...
К 1948 году около 200 тысяч немецких специалистов были вместе с семьями
вывезены в СССР. Первой была группа ученых-ядерщиков, за ней последовали
ракетчики и химики. Те, кто занимался созданием советского ядерного оружия,
работали, в основном, в Подмосковье, на Урале и в Сухуми, химики - в Ленинграде,
самолетостроители и ракетчики - на острове Городомля (озеро Селигер) и в
подмосковных Подлипках, специалисты по оптике - в Ленинграде, Москве и
Киеве.
Источник
http://www.dw.de/dw/article/0,,640521,00.html
Прим. РХ: Поразительные факты бездумного разграбления Германии в восточной зоне оккупации описываются в книге Г.Климова "Песнь победителя".
Что получили победители
Экономика немецких интеллектуальных достижений
27 июля 1946 года 27 бывших
союзных государств подписали в Лондоне соглашение, согласно которому все немецкие
патенты, находящиеся вне пределов Германии и зарегистрированные до 1 августа
1946 года, были экспроприированы. По окончании войны, по самым осторожным подсчетам,
победителями было конфисковано 346 тыс. германских патентов и вывезены тысячи ученых.
Вот как пишет об этом генерал-лейтенант в отставке Эрих Шнейдер, в работе «Расцвет и упадок германской науки в
период Второй мировой войны»:
«Дело заключается в том, что они смотрели на захват ценных немецких изобретений, как на военную задачу. Еще во время вторжения на Западе отряды «коммандос» сразу же начали свою охоту за научно-исследовательскими материалами и за самими исследователями. Подготовленная союзниками операция «Пейпер-Клипс» осуществлялась в основном американцами».
...Результаты исследований в промышленности и во всех государственных и даже частных научно-исследовательских учреждениях были изъяты у их хозяев и исчислялись не количеством страниц, а количеством тонн. Как о том заявляла американская центральная научно - исследовательская станция Райт-филд (штат Огайо), из Германии вывезено «безусловно самое значительное собрание секретных научных документов» общим весом в 1,5 тыс. т. Проделав анализ всех захваченных материалов и осуществив многие идеи, содержавшиеся в них, американские специалисты, по их собственному признанию, «продвинули американскую науку и технику на годы, а в некоторых случаях на целое десятилетие вперед».
После окончания войны президент Трумэн приказал опубликовать конфискованные патенты (364 тыс.) и другие захваченные документы. Библиотека конгресса в Вашингтоне стала издавать библиографический еженедельник, в котором были указаны рассекреченные военные и научные документы, их краткое содержание, количество и стоимость сделанных с них копий и т. д. Эти еженедельные бюллетени рассылались 125 библиотекам Соединенных Штатов, «чтобы сделать их более доступными для публики».
Американские дельцы сами признают огромное значение немецких открытий и изобретений для практического использования в промышленности и технике.
Распространявшееся в конце войны иностранной пропагандой утверждение о том, что германская наука добилась лишь незначительных результатов и что в стране, где нет свободы, наука вообще на многое не способна, было вскоре опровергнуто, в том числе и многочисленными выступлениями самих иностранных ученых. Так, например, мистер Лестер Уокер пишет в журнале «Харперс Мэгэзин» (октябрь 1946 года):
«Материалы о секретных военных изобретениях, которых
еще совсем недавно было всего несколько десятков, теперь представляют собой скопление
актов общим количеством до 750 тысяч <...> Для того чтобы новым немецким научным
понятиям подыскать соответствующие английские термины, потребовалось бы составить
новый немецко-английский словарь специальных слов, куда вошло бы около 40 тысяч
новых технических и научных терминов».
«Величайшее значение для
будущего, - говорится в другом месте, - имеют германские секреты в области производства
ракетных и реактивных снарядов. .... Как стало известно, немцы в конце войны
имели в различных
стадиях производства и разработки 138 типов управляемых на расстоянии снарядов...
применялись все известные до сих пор системы управления на расстоянии и прицеливания:
радио, короткие волны, проводная связь, направленные электромагнитные волны, звук,
инфракрасные лучи, пучки света, магнитное управление и т.д.».
В американском официальном отчете приводится ряд отдельных изобретений и результатов исследований немецких ученых в области прикладной физики, в области исследования инфракрасных лучей, по изобретению новых смазочных средств, синтетической слюды, методов холодной прокатки стали и т.д., получивших всеобщее признание у американских ученых. Так, в отчете говорится:
«Мы узнали из этих бесценных секретов способы изготовления самого лучшего в мире конденсатора. Конденсаторы миллионами применяются и в радиотехнике, и в производстве высокочастотной аппаратуры... но этот конденсатор выдерживает почти в два раза большее напряжение, чем наши американские конденсаторы. Это настоящее чудо для наших специалистов-радиотехников».
Относительно изобретений в текстильной промышленности в этом отчете говорится, что «в этом собрании секретов содержится так много нового, что большинству американских специалистов-текстильщиков стало не по себе...»
О трофеях из лабораторий концерна ИГ Фарбениндустри сообщается:
«... однако самые ценные секреты были получены нами от лабораторий и заводов большого немецкого химического концерна ИГ Фарбениндустри. Нигде и никогда не имелось такого ценного клада производственных секретов. Эти секреты относятся к производству жидкого и твердого топлива, к металлургической промышленности, к производству синтетического каучука, текстиля, химикалиев, искусственных тканей, медикаментов и красок. Один американский специалист в области производства красителей заявил, что немецкие патенты содержат способы и рецепты для получения 50 тыс. видов красящих веществ, и большинство из них — лучше наших. Нам самим, вероятно, никогда не удалось бы изготовить некоторые из них. Американская красочная промышленность шагнула вперед, по меньшей мере, на десять лет».
Можно привести и целый ряд других заявлений, содержащихся в различных отчетах:
«Не менее внушительной была добыча специальных поисковых групп союзников и в области производства продуктов питания, в области медицины и военного искусства»... «совершенно необозримы «трофеи» в области последних достижений авиации и производства авиационных бомб».
«Величайшее значение для будущего, — говорится в другом месте, — имеют германские секреты в области производства ракетных и реактивных снарядов... как стало известно, немцы в конце войны имели в различных стадиях производства и разработки 138 типов управляемых на расстоянии снарядов... применялись все известные до сих пор системы управления на расстоянии и прицеливания: радио, короткие волны, проводная связь, направленные электромагнитные волны, звук, инфракрасные лучи, пучки света, магнитное управление и т.д. Немцы разработали все виды ракетного двигателя, позволявшего их ракетам и реактивным снарядам достигать сверхзвуковых скоростей».
Немецкие инженеры отлаживают блок управления полётом ракеты на подземном военном заводе концлагеря Дора. Июль 1944 г. Фотограф Вальтер Френтц.
Немцы разработали такие типы ракетного двигателя, которые позволяли их ракетам и реактивным снарядам достигать сверхзвуковых скоростей. Они первыми разработали и применили баллистические ракеты. Кроме того, они впервые в мире применили неуправляемые оперативно-тактические ракеты "рейнботе". Они строили ракету А-9/А-10, которая годилась и для обстрела Нью-Йорка, и для выхода в космос.
В одном американском отчете говорится:
«Управление технической службы в Вашингтоне заявляет, что в его сейфах хранятся тысячи тонн документов. Согласно мнению экспертов, свыше 1 млн. отдельных изобретений, фактически касающихся всех наук, всех промышленных и военных секретов нацистской Германии, нуждаются в обработке и анализе. Один чиновник в Вашингтоне назвал это собрание документов «единственным в своем роде источником научной мысли, первым полным выражением изобретательского ума целого народа».
«Общественность буквально пожирает опубликованные военные секреты», - говорится в одном из вышеупомянутых отчетов. «За один только месяц мы получили 20 тыс. запросов на технические публикации, а сейчас ежедневно заказывается около 1 тыс. экземпляров этих бюллетеней <...> уполномоченные фирм простаивают целые дни в коридорах Управления технической службы, чтобы первыми получить новую публикацию. Большая часть информации настолько ценна, что промышленники охотно дали бы многие тысячи за то, чтобы получить новые сведения одним днем раньше своих конкурентов. Но сотрудники Управления технической службы тщательно следят за тем, чтобы никто не получил отчет до его официального опубликования. Однажды руководитель одного исследовательского учреждения просидел около 3 часов в одном из бюро Управления технической службы, делая записи и зарисовки с некоторых готовящихся к публикации документов. Уходя, он сказал: «Премного благодарен, мои заметки дадут моей фирме по меньшей мере полмиллиона долларов прибыли».
Австралийский премьер-министр Чифли, выступая по радио в сентябре 1949 года, сказал, что польза, которую Австралии принесли 6 тыс. доставшихся ей при дележке патентов и перемещение в Австралию 46 немецких специалистов и ученых, совершенно не поддается выражению в денежных величинах. «Австралийские промышленники, - заявил он, - в состоянии с помощью немецких секретных материалов поставить свою страну в области техники в число самых передовых стран мира».
Эрих Шнейдер указывал:
«Что касается немецких ученых, находящихся в Америке, то Пентагон в декабре 1947 года сообщил, что туда вывезено 523 немецких ученых и что эта цифра вскоре увеличится до 1 тыс. человек. Более точных сведений пока не имеется. Наиболее сдержанными в своих сообщениях о взятых в плен ученых и специалистах были до сих пор англичане. Но профессора, возвратившиеся из лагерей предварительного заключения, сообщают, что там находится много «известностей и даже знаменитостей из всех областей науки»».
О том, что думали американцы о «политической опасности» этих ученых, становится ясно из ряда официальных заявлений. Так, например, руководитель операции «Пейпер-Клипс» дал следующую директиву отрядам «коммандос», занимавшимся «ловлей» немецких ученых:
«Если вам попадутся просто антифашисты, не представляющие ценности для науки, - не брать. Если же они могут иметь для нас определенный научный интерес, то их политическое прошлое не играет никакой роли».
И когда один американский сенатор выразил свои сомнения по поводу разумности такого «импорта» немецких ученых, основываясь на том, что большинство из них являлось членами нацистской партии, представитель американского военного министерства ответил так:
«Ученые обычно интересуются только своими исследованиями и лишь изредка - политикой».
Русские тоже позаботились о том, чтобы заполучить себе плоды труда немецких деятелей науки и техники. В конце войны они вывезли из Германии несколько сотен первоклассных специалистов, в том числе:
- профессора доктора Петера Тиссена - директора института физической химии и электрохимии (Институт кайзера Вильгельма), являвшегося одновременно и руководителем сектора химии в государственном научно-исследовательском совете;
- барона Манфреда фон Арденне - крупнейшего немецкого ученого в области техники высоких частот, телевидения, электронной микроскопии и разделения изотопов;
- профессора Макса Фолльмера - ординарного профессора физической химии в высшем техническом училище (Берлин - Шарлоттенбург), ведущего специалиста в области полупроводников и в производстве аккумуляторов, имевшего громадный авторитет в вопросах военной техники;
- профессора Густава Герца - занимавшего до 1938 года пост директора института Генриха Герца по исследованию колебательных явлений (Берлин), а впоследствии - руководителя исследовательской лаборатории № 2 «Сименс-Верке», знавшего многочисленные секреты этого концерна;
- доктора Николауса Риля - директора научного отдела компании «Ауэр», известного специалиста по производству люминесцентных красок, имеющих большое значение для военной и гражданской промышленности.
Русским удалось вывезти к себе и доктора Л. Бевилогуа - ученика знаменитого на весь мир профессора Дебие, эмигрировавшего из Германии на Запад и награжденного Нобелевской премией. Дебие был директором института холода в Далеме.
Это всего лишь несколько имен. Профессор доктор Тиссен, например, занимал в научно-исследовательском мире Германии первостепенное положение. Тиссен был учеником виднейшего немецкого специалиста по коллоидной химии профессора Жигмонди из Геттингена. Институт, возглавлявшийся Тиссеном, был крупнейшим из тридцати институтов Общества кайзера Вильгельма. Он имел самое лучшее оборудование, а его денежные средства равнялись сумме бюджетов десятка других, тоже не менее важных институтов Общества кайзера Вильгельма. Из имевшихся тогда в Германии 25 электронных микроскопов три находились в институте Тиссена. Тиссен был также руководителем сектора химии в государственном научно-исследовательском совете. Это означало, что ему были известны все планы исследовательской работы в области химии, ход их выполнения и результаты. Тиссен был человеком, который мог обрабатывать эти результаты не только в административном порядке, но и лично просматривать их, давая им критическую оценку. Люди, тесно сотрудничавшие с Тиссеном, говорили, что у него была феноменальная память. Наконец, Тиссен был одной из главных фигур так называемого «химического штаба», который состоял из трех членов: председателя наблюдательного совета концерна И. Г. Фарбениндустри профессора Крауха, руководителя германского общества химиков государственного советника Шибера и самого Тиссена. Таким образом, Тиссен был осведомлен о состоянии дел во всей германской химии. Задачей химического штаба было обобщать результаты опытов, проведенных в лабораториях, и затем передавать накопленный опыт для дальнейшего использования его в производстве. Отсюда следует, что Тиссен знал не только направление исследовательских работ в области химии, но и был посвящен в тайны химической промышленности Германии, в ее методы, планирование и находился в контакте с самыми крупными химическими промышленниками. Он знал важнейшие секреты, которые используют теперь победители.
В общей сложности странами-победительницами вывезено более 2 тыс. высококлассных немецких ученых и специалистов. Вывоз из Германии немецких ученых явился для немецкого народа наиболее тяжелым последствием минувшей войны.
Этих исследователей можно сравнить с мозгом нации, поэтому правы те, кто утверждает, что в конце войны немецкая нация подверглась тяжелой операции - у нее был вырезан этот мозг вместе со всеми результатами исследований, патентами и т. д. Все это досталось победителям и влилось в их научный и хозяйственный организм. Это, конечно, была более эффективная форма экономического воздействия на побежденное государство, чем военные контрибуции и денежные репарации старого времени. Такая мера ведет к резкому сокращению творческого и духовного потенциала побежденного народа. И в тоже время она дает искусственное оплодотворение науки, техники и многих отраслей хозяйства победителя.
Американский журнал «Лайф» в номере от 2 сентября 1946 года вполне трезво подтверждает это, заявляя, что
«истинная цель репараций заключалась не в демонтаже промышленных предприятий Германии, а в иссечении мозга немецкой нации, в захвате всего того, что было накоплено ею в области науки и техники».
Некоторые цифры:
Советский Союз вывозил из Германии эшелоны оборудования. Вывезено 400 тысяч железнодорожных вагонов оборудования: 2 885 заводов, 96 электростанций, 340 тысяч станков, 72 тысячи вагонов строительных материалов, 200 тысяч электромоторов и т.д. А также 1 миллион 335 тысяч голов скота, 2,3 миллиона тонн зерна, миллион тонн овощей, по полмиллиона тонн жира и сахара, 20 миллионов литров спирта, 16 тонн табака.
СССР интересовался и техническими трофеями: конфисковали телескопы из астрономической обсерватории университета Гумбольдта, круизные лайнеры, вагоны берлинской подземки, трамваи, троллейбусы и автобусы. На Центральной телефонной станции Москвы, которая обслуживала помимо прочих ЦК КПСС, до 1980-х годов использовалось оборудование телефонного узла Рейхсканцелярии. Даже техника для прослушивания советской ГБ была немецкой.
Причины восстания 17 июня 1953 в Берлине были и политическими, и экономическими |
Прим. РХ: Поразительные факты бездумного разграбления Германии в восточной зоне оккупации описываются в книге Г.Климова "Песнь победителя".
«Дело заключается в том, что они смотрели на захват ценных немецких изобретений, как на военную задачу. Еще во время вторжения на Западе отряды «коммандос» сразу же начали свою охоту за научно-исследовательскими материалами и за самими исследователями. Подготовленная союзниками операция «Пейпер-Клипс» осуществлялась в основном американцами».
После окончания войны президент Трумэн приказал опубликовать конфискованные патенты (364 тыс.) и другие захваченные документы. Библиотека конгресса в Вашингтоне стала издавать библиографический еженедельник, в котором были указаны рассекреченные военные и научные документы, их краткое содержание, количество и стоимость сделанных с них копий и т. д. Эти еженедельные бюллетени рассылались 125 библиотекам Соединенных Штатов, «чтобы сделать их более доступными для публики».
Американские дельцы сами признают огромное значение немецких открытий и изобретений для практического использования в промышленности и технике.
Распространявшееся в конце войны иностранной пропагандой утверждение о том, что германская наука добилась лишь незначительных результатов и что в стране, где нет свободы, наука вообще на многое не способна, было вскоре опровергнуто, в том числе и многочисленными выступлениями самих иностранных ученых. Так, например, мистер Лестер Уокер пишет в журнале «Харперс Мэгэзин» (октябрь 1946 года):
«Материалы о секретных военных изобретениях, которых еще совсем недавно было всего несколько десятков, теперь представляют собой скопление актов общим количеством до 750 тысяч <...> Для того чтобы новым немецким научным понятиям подыскать соответствующие английские термины, потребовалось бы составить новый немецко-английский словарь специальных слов, куда вошло бы около 40 тысяч новых технических и научных терминов».
«Величайшее значение для будущего, - говорится в другом месте, - имеют германские секреты в области производства ракетных и реактивных снарядов. .... Как стало известно, немцы в конце войны имели в различных стадиях производства и разработки 138 типов управляемых на расстоянии снарядов... применялись все известные до сих пор системы управления на расстоянии и прицеливания: радио, короткие волны, проводная связь, направленные электромагнитные волны, звук, инфракрасные лучи, пучки света, магнитное управление и т.д.».
«Мы узнали из этих бесценных секретов способы изготовления самого лучшего в мире конденсатора. Конденсаторы миллионами применяются и в радиотехнике, и в производстве высокочастотной аппаратуры... но этот конденсатор выдерживает почти в два раза большее напряжение, чем наши американские конденсаторы. Это настоящее чудо для наших специалистов-радиотехников».Относительно изобретений в текстильной промышленности в этом отчете говорится, что «в этом собрании секретов содержится так много нового, что большинству американских специалистов-текстильщиков стало не по себе...»
О трофеях из лабораторий концерна ИГ Фарбениндустри сообщается:
«... однако самые ценные секреты были получены нами от лабораторий и заводов большого немецкого химического концерна ИГ Фарбениндустри. Нигде и никогда не имелось такого ценного клада производственных секретов. Эти секреты относятся к производству жидкого и твердого топлива, к металлургической промышленности, к производству синтетического каучука, текстиля, химикалиев, искусственных тканей, медикаментов и красок. Один американский специалист в области производства красителей заявил, что немецкие патенты содержат способы и рецепты для получения 50 тыс. видов красящих веществ, и большинство из них — лучше наших. Нам самим, вероятно, никогда не удалось бы изготовить некоторые из них. Американская красочная промышленность шагнула вперед, по меньшей мере, на десять лет».Можно привести и целый ряд других заявлений, содержащихся в различных отчетах:
«Не менее внушительной была добыча специальных поисковых групп союзников и в области производства продуктов питания, в области медицины и военного искусства»... «совершенно необозримы «трофеи» в области последних достижений авиации и производства авиационных бомб».
«Величайшее значение для будущего, — говорится в другом месте, — имеют германские секреты в области производства ракетных и реактивных снарядов... как стало известно, немцы в конце войны имели в различных стадиях производства и разработки 138 типов управляемых на расстоянии снарядов... применялись все известные до сих пор системы управления на расстоянии и прицеливания: радио, короткие волны, проводная связь, направленные электромагнитные волны, звук, инфракрасные лучи, пучки света, магнитное управление и т.д. Немцы разработали все виды ракетного двигателя, позволявшего их ракетам и реактивным снарядам достигать сверхзвуковых скоростей».
Немецкие инженеры отлаживают блок управления полётом ракеты на подземном военном заводе концлагеря Дора. Июль 1944 г. Фотограф Вальтер Френтц. |
«Управление технической службы в Вашингтоне заявляет, что в его сейфах хранятся тысячи тонн документов. Согласно мнению экспертов, свыше 1 млн. отдельных изобретений, фактически касающихся всех наук, всех промышленных и военных секретов нацистской Германии, нуждаются в обработке и анализе. Один чиновник в Вашингтоне назвал это собрание документов «единственным в своем роде источником научной мысли, первым полным выражением изобретательского ума целого народа».
«Общественность буквально пожирает опубликованные военные секреты», - говорится в одном из вышеупомянутых отчетов. «За один только месяц мы получили 20 тыс. запросов на технические публикации, а сейчас ежедневно заказывается около 1 тыс. экземпляров этих бюллетеней <...> уполномоченные фирм простаивают целые дни в коридорах Управления технической службы, чтобы первыми получить новую публикацию. Большая часть информации настолько ценна, что промышленники охотно дали бы многие тысячи за то, чтобы получить новые сведения одним днем раньше своих конкурентов. Но сотрудники Управления технической службы тщательно следят за тем, чтобы никто не получил отчет до его официального опубликования. Однажды руководитель одного исследовательского учреждения просидел около 3 часов в одном из бюро Управления технической службы, делая записи и зарисовки с некоторых готовящихся к публикации документов. Уходя, он сказал: «Премного благодарен, мои заметки дадут моей фирме по меньшей мере полмиллиона долларов прибыли».
«Что касается немецких ученых, находящихся в Америке, то Пентагон в декабре 1947 года сообщил, что туда вывезено 523 немецких ученых и что эта цифра вскоре увеличится до 1 тыс. человек. Более точных сведений пока не имеется. Наиболее сдержанными в своих сообщениях о взятых в плен ученых и специалистах были до сих пор англичане. Но профессора, возвратившиеся из лагерей предварительного заключения, сообщают, что там находится много «известностей и даже знаменитостей из всех областей науки»».
«Если вам попадутся просто антифашисты, не представляющие ценности для науки, - не брать. Если же они могут иметь для нас определенный научный интерес, то их политическое прошлое не играет никакой роли».
«Ученые обычно интересуются только своими исследованиями и лишь изредка - политикой».
- профессора доктора Петера Тиссена - директора института физической химии и электрохимии (Институт кайзера Вильгельма), являвшегося одновременно и руководителем сектора химии в государственном научно-исследовательском совете;
- барона Манфреда фон Арденне - крупнейшего немецкого ученого в области техники высоких частот, телевидения, электронной микроскопии и разделения изотопов;
- профессора Макса Фолльмера - ординарного профессора физической химии в высшем техническом училище (Берлин - Шарлоттенбург), ведущего специалиста в области полупроводников и в производстве аккумуляторов, имевшего громадный авторитет в вопросах военной техники;
- профессора Густава Герца - занимавшего до 1938 года пост директора института Генриха Герца по исследованию колебательных явлений (Берлин), а впоследствии - руководителя исследовательской лаборатории № 2 «Сименс-Верке», знавшего многочисленные секреты этого концерна;
- доктора Николауса Риля - директора научного отдела компании «Ауэр», известного специалиста по производству люминесцентных красок, имеющих большое значение для военной и гражданской промышленности.
У
жителей советской зоны оккупации Германии официально конфисковали 60
тысяч роялей, 460 тысяч радиоприемников, 190 тысяч ковров, 940 тысяч
комплектов мебели, 265 тысяч настенных и наручных часов. Их распределили
между советскими чиновниками и офицерами. В документах трофейного
ведомства числится также 1,2 миллиона мужских и женских пальто, миллион
головных уборов и... 186 вагонов вина. Только за 1945 год специально созданные "трофейные войска" отправили в СССР:
- 21 834 вагона вещевого и обозно-хозяйственного имущества;
- 73 493 вагона строительных материалов и «квартирного имущества»,
в том числе: 60 149 роялей, пианино и фисгармоний, 458 612
радиоприемников, 188 071 ковер, 841 605 предметов мебели, 264 441 штуку
настенных и настольных часов;
- 6 870 вагонов бумаги;
- 588 вагонов посуды;
- 3
338 648 пар гражданской обуви, 1 203 169 женских и мужских пальто, 2
546 919 платьев, 4 618 631 предмет белья, 1 053 503 головных убора;
- 154 вагона мехов, тканей и шерсти;
- 18 217 вагонов с сельскохозяйственным оборудованием в количестве 260 068 единиц.
В
общей сложности, за тот победный год, в СССР было отправлено более 400
000 вагонов. Демонтировано 4 389 промышленных предприятий, при¬чем не
только в Германии: в Польше - 1 137, в Австрии - 206, в Манчжурии - 96, в
Чехословакии - 54, в Венгрии - 11. Вывоз материальных ценностей
продолжался вплоть до 1948 года.
- 21 834 вагона вещевого и обозно-хозяйственного имущества;
- 73 493 вагона строительных материалов и «квартирного имущества», в том числе: 60 149 роялей, пианино и фисгармоний, 458 612 радиоприемников, 188 071 ковер, 841 605 предметов мебели, 264 441 штуку настенных и настольных часов;
- 6 870 вагонов бумаги;
- 588 вагонов посуды;
- 3 338 648 пар гражданской обуви, 1 203 169 женских и мужских пальто, 2 546 919 платьев, 4 618 631 предмет белья, 1 053 503 головных убора;
- 154 вагона мехов, тканей и шерсти;
- 18 217 вагонов с сельскохозяйственным оборудованием в количестве 260 068 единиц.
На заключительном этапе войны важной задачей стало также собирание исторических и культурных ценностей. Всего из Германии выехало 24 вагона с музейными экспонатами. По утверждениям немецкой стороны, сейчас на России находится около 200 тысяч вывезенных после войны предметов искусства, два миллиона книг и три километра папок с архивными документами.
Союзники тоже время зря не теряли. Изъятие оборудования и торговых судов из западной зоны Германии в пользу США, Великобритании и других стран оценивается почти в 5 миллиардов долларов.
Мародерство советских военных 10 июля 1945 трофейную службу СВА возглавил маршал Георгий Жуков. Одним
из членов Военного Совета стал генерал-лейтенант Константин Телегин. В
1948 году он был арестован по личному распоряжению Сталина в рамках «трофейного дела»,
фигурантом которого был и Жуков.
Согласно документам,
генерал-лейтенанта задержали по подозрению в «ведении антисоветской
деятельности и мародерстве на территории Германии». Впоследствии
Телегина осудят на 25 лет лагерей за отправку в родную Новосибирскую
область целого эшелона трофеев. Такого количества вещей в личное
пользование не забрал даже маршал Жуков. Вот что было указано в
донесениях МГБ: «25 апреля 1946 года в 20.00 со станции Берлин в Москву
отбыл литерный поезд, состоящий из 10 платформ и вагонов с имуществом
Телегина К.Ф. В составе эшелона были: 5 платформ с 8 легковыми
автомобилями, одна платформа с запасными частями и моторами к
автомашинам, один крытый вагон с имуществом гаража, один крытый вагон с
мебелью, два вагона с вещами, упакованными в чемоданы и тюки». Позднее
следователями будет изъято у Телегина 16 килограммов серебряных изделий,
218 шерстяных и шелковых отрезов, 21 охотничье ружье, старинный фарфор,
ценные французские и фламандские гобелены XVII-XVIII веков. После
подписания признательных показаний Телегина приговорили к 25 годам
лишения свободы с конфискацией имущества.
«Имущество лежит навалом»
Товарищу Сталину
В Ягодинской таможне (вблизи г. Ковеля) задержано 7 вагонов, в которых находилось 85 ящиков с мебелью. При проверке документации выяснилось, что мебель принадлежит маршалу Жукову.
Булганин, 23 августа 1946 г.
«Зайдя в дом, трудно себе представить, что находишься под Москвой, а не в Германии», — говорится в документе под грифом «совершенно секретно». В январе 1948 года по личному распоряжению Иосифа Сталина сотрудники госбезопасности провели обыск в квартире и на даче маршала Георгия Жукова. О результатах проверки сразу доложили начальству.
В московской квартире они должны были «разыскать и изъять чемодан и шкатулку с золотом, бриллиантами и другими драгоценностями». Чемодан с ценностями не нашли, а шкатулка хранилась в сейфе, расположенном в спальне. В ней было 24 комплекта часов, 17 из них — золотые, еще 3 — с драгоценными камнями. Также в ней обнаружили золотые кольца и кулоны, золотой портсигар, цепочки и браслеты, серьги и брелок, украшенный множеством драгоценных камней.
«Квартира Жукова производит впечатление, что оттуда изъяли все то, что может его скомпрометировать», — говорится в документе. После этого обыск провели на даче маршала в поселке Рублево. Сталину донесли, что две комнаты дачи «превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей».
Перечисление заняло несколько страниц. В загородной резиденции маршала обнаружили свыше четырех тысяч метров шерстяных тканей, парчи, шелка и бархата. Были найдены меха, 323 собольи, обезьяньи, лисьи, каракулевые шкуры, 44 дорогостоящих ковра, гобелены больших размеров, которые ранее вывезли из Потсдамского и других дворцов Германии.
Помимо этого, сыскная группа нашла 55 картин — большая часть была развешана по даче, некоторые хранились на складе. Там же лежали семь больших ящиков с дорогими фарфоровыми столовыми и чайными сервизами, два ящика серебряных приборов, 20 штук уникальных охотничьих ружей фирмы «Голанд-Голанд». «Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом», — докладывали советскому лидеру про Жукова.
Дача Жукова представляет собой, по существу, антикварный магазин или музей, обвешанный внутри различными дорогостоящими художественными картинами, причем их так много, что четыре картины висят даже на кухне. Дело дошло до того, что в спальне Жукова над кроватью — огромная картина с изображением двух обнаженных женщин (из донесения)
Помимо этого, проводившие обыск сотрудники обратили внимание на то, что в комнатах стоит много бронзовых и фарфоровых ваз и статуэток, а также «всякого рода безделушек иностранного происхождения». Они пришли к выводу, что в резиденции маршала нет практически ни одной вещи, которая была бы сделана в СССР, за исключением дорожек при входе в дом, — повсюду лишь немецкая мебель, посуда, занавески и украшения.
Жуков вывез из Германии не только предметы интерьера и мебель, но и автомобили. Среди них были бронированный Mercedes-Benz 770, спортивный Horch 853 с кузовом «Эрдман и Росси» и Horch 951 с большим заказным кузовом — в подарок для старшей дочери.
10 июля 1945 трофейную службу СВА возглавил маршал Георгий Жуков. Одним из членов Военного Совета стал генерал-лейтенант Константин Телегин. В 1948 году он был арестован по личному распоряжению Сталина в рамках «трофейного дела», фигурантом которого был и Жуков.
Согласно документам, генерал-лейтенанта задержали по подозрению в «ведении антисоветской деятельности и мародерстве на территории Германии». Впоследствии Телегина осудят на 25 лет лагерей за отправку в родную Новосибирскую область целого эшелона трофеев. Такого количества вещей в личное пользование не забрал даже маршал Жуков. Вот что было указано в донесениях МГБ: «25 апреля 1946 года в 20.00 со станции Берлин в Москву отбыл литерный поезд, состоящий из 10 платформ и вагонов с имуществом Телегина К.Ф. В составе эшелона были: 5 платформ с 8 легковыми автомобилями, одна платформа с запасными частями и моторами к автомашинам, один крытый вагон с имуществом гаража, один крытый вагон с мебелью, два вагона с вещами, упакованными в чемоданы и тюки». Позднее следователями будет изъято у Телегина 16 килограммов серебряных изделий, 218 шерстяных и шелковых отрезов, 21 охотничье ружье, старинный фарфор, ценные французские и фламандские гобелены XVII-XVIII веков. После подписания признательных показаний Телегина приговорили к 25 годам лишения свободы с конфискацией имущества.
«Имущество лежит навалом»
Товарищу Сталину
В Ягодинской таможне (вблизи г. Ковеля) задержано 7 вагонов, в которых находилось 85 ящиков с мебелью. При проверке документации выяснилось, что мебель принадлежит маршалу Жукову.
Булганин, 23 августа 1946 г.
«Зайдя в дом, трудно себе представить, что находишься под Москвой, а не в Германии», — говорится в документе под грифом «совершенно секретно». В январе 1948 года по личному распоряжению Иосифа Сталина сотрудники госбезопасности провели обыск в квартире и на даче маршала Георгия Жукова. О результатах проверки сразу доложили начальству.
В московской квартире они должны были «разыскать и изъять чемодан и шкатулку с золотом, бриллиантами и другими драгоценностями». Чемодан с ценностями не нашли, а шкатулка хранилась в сейфе, расположенном в спальне. В ней было 24 комплекта часов, 17 из них — золотые, еще 3 — с драгоценными камнями. Также в ней обнаружили золотые кольца и кулоны, золотой портсигар, цепочки и браслеты, серьги и брелок, украшенный множеством драгоценных камней.
«Квартира Жукова производит впечатление, что оттуда изъяли все то, что может его скомпрометировать», — говорится в документе. После этого обыск провели на даче маршала в поселке Рублево. Сталину донесли, что две комнаты дачи «превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей».
Перечисление заняло несколько страниц. В загородной резиденции маршала обнаружили свыше четырех тысяч метров шерстяных тканей, парчи, шелка и бархата. Были найдены меха, 323 собольи, обезьяньи, лисьи, каракулевые шкуры, 44 дорогостоящих ковра, гобелены больших размеров, которые ранее вывезли из Потсдамского и других дворцов Германии.
Помимо этого, сыскная группа нашла 55 картин — большая часть была развешана по даче, некоторые хранились на складе. Там же лежали семь больших ящиков с дорогими фарфоровыми столовыми и чайными сервизами, два ящика серебряных приборов, 20 штук уникальных охотничьих ружей фирмы «Голанд-Голанд». «Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом», — докладывали советскому лидеру про Жукова.
Дача Жукова представляет собой, по существу, антикварный магазин или музей, обвешанный внутри различными дорогостоящими художественными картинами, причем их так много, что четыре картины висят даже на кухне. Дело дошло до того, что в спальне Жукова над кроватью — огромная картина с изображением двух обнаженных женщин (из донесения)Помимо этого, проводившие обыск сотрудники обратили внимание на то, что в комнатах стоит много бронзовых и фарфоровых ваз и статуэток, а также «всякого рода безделушек иностранного происхождения». Они пришли к выводу, что в резиденции маршала нет практически ни одной вещи, которая была бы сделана в СССР, за исключением дорожек при входе в дом, — повсюду лишь немецкая мебель, посуда, занавески и украшения.
Жуков вывез из Германии не только предметы интерьера и мебель, но и автомобили. Среди них были бронированный Mercedes-Benz 770, спортивный Horch 853 с кузовом «Эрдман и Росси» и Horch 951 с большим заказным кузовом — в подарок для старшей дочери.
Комментариев нет:
Отправить комментарий